МИРЗА КАДЫМ ЭРИВАНИ

Мирза Кадым Эривани родился в 1825 году в столице Эриванского ханства в городе Эривань в семье столяра Мамед-Гусейна и был единственным ребёнком.  Мамед-Гусейн, по всей вероятности, был не простым столяром, а мастером по художественной обработке дерева и с детства обучал своего единственного сына искусству орнамента. Мамед-Гусейн имел возможность дать сыну образование и послал его учиться в Тифлисскую прогимназию, где соприкоснувшись с русской культурой, Мирза Кадым получил возможность углубить свои художественные способности. По окончанию прогимназии пятнадцатилетним юношей Мирза Кадым вернулся в Эривань и поступил на почту телеграфистом, где проработал тридцать пять лет, до конца своей жизни.

Рисовать Мирза Кадым начал с раннего возраста. Согласно семейным преданиям, портрет женщины на зеркале, написанный им в отрочестве, становится его первой работой в красках. Он уделяет всё своё свободное от службы время рисованию. Росписи, выполненные им, украшали стены комнаты, где он работал. Однако дом, где жил Эривани, не сохранился. Благодаря своему прирождённому вкусу и таланту Мирза Кадым приобретает широкую известность, хотя у него не было профессионального художественного образования. Вскоре он становится известным художником, и в начале 50-х годов XIX века его привлекают к работам по реставрации росписей дворца сардаров в Эривани, в котором он восстанавливает зеркальный зал.

Мирза Кадым владел русским, французским и персидским языками, был образованным человеком для своего времени, любил музыку, имел библиотеку из произведений русских, западноевропейских и восточных авторов.

Скончался в 1875в родном городе Эривани в чине коллежского асессора. Был похоронен в Эривани, но его могила до нашего времени не сохранилась^[.

Почти все свои работы Эривани, как правило подписывал по-азербайджански или по-русски, именуя себя «Мирза Кадым Эривани», либо просто «Кадым Бек», иногда с добавлением слов «коллежский асессор». Им создано четыре портрета, с изображением реальных исторических личностей: Фетх-Али шаха, Аббас Мирзы, Мах Таллят ханым и Веджуллах Мирзы. Кроме этих произведений был выполнен также портрет неизвестного воина. Мирза Кадым Эривани не датировал свои работы, хотя любил подписывать их, а также надписывать на них имя портретируемого. Несмотря на это, стало возможным определение периодов в развитии творчества художника на основании сравнительного анализа его произведений. Таким образом, в творчестве Эривани выделяются три периода: первый период – юношеские годы художника, второй период – время работы во дворце сардаров в Эривани (50-е годы XIX века) и третий период – период зрелого творчества (60-70-е годы XIX века).

 
Период раннего творчества

Первый период охватывает юношеские годы Эривани, до времени участия его в реставрационных работах по росписи дворца сардаров. Для периода характерны в основном работы в области декоративно-прикладного искусства и примитивной живописи.

В этот период творчества Эривани создает много рисунков и трафаретов для настенных росписей, для вышивок шелками и золотыми нитками (гюлабетин), а также рисунок с изображением всадника. Так как известно,  что первый портрет был исполнен художником красками на зеркале, то к первому периоду можно отнести и хранящиеся в Музее искусств им.Р.Мустафаева в Баку две работы на стекле: «Танцовщица» и «Дервиш». В росписях Эривани преобладали композиции с изображениями цветов и птиц, что свидетельствуют о том, что Эривани хорошо были знакомы азербайджанский орнамент и традиции стенной живописи.

В ранний период своей художественной деятельности Эривани выступал, главным образом, как художник-прикладник. В Музее искусств Азербайджана хранятся два трафарета для вышивки, представляющие собой медальон-розетку в форме слегка вытянутой восьмиконечной звезды и сектора круга. Рисунки выполнены в форме медальона и круга, вырезанных из бумаги. Стилизованный орнамент из цветов строго симметрично заполняет каждую четверть медальона одинаковым узором. Второй трафарет – это сектор в виде четвёртой части круга диаметром 22,3 см, он также является стилизованным цветочным орнаментом. Предназначением узора была вышивка круглого «ортюк», используемой для покрытия круглого подноса («меджмаи») с содержимым.
Остальные три рисунка, «Цветы и птицы», «Роза и ласточка» и «Цветы и фазаны» выполнены на отдельных листах. По словам искусствоведа Натальи Миклашевской, они могли быть использованы только как росписи. Варианты цветочных композиций, подобных рисунку «Роза и ласточка», создавались Эривани как акварелью или темперой, подобно лаковой живописи, так и на отдельных листах бумаги. В рисунке же «Цветы и фазаны» особенно реалистичное и живое впечатление производят фазаны. Рисунок исполнен настолько тщательно, что можно утверждать, что художник с любовью относился к своему занятию.

 
«Дервиш». Масло на стекле. Национальный музей искусств Азербайджана. Баку
 
Техника исполнения вышеописанных рисунков-трафаретов для росписи отлична от трафаретов, предназначенных для вышивки. Рисунок в вышивках не повторялся симметрично. Эривани исполнял его полностью карандашом, следующим шагом было прокалывание иглой для припороха по предварительно нанесённому карандашному контуру. Тонкой кистью Мирза Кадым ещё раз прорисовывал всю композицию, это делалось для закрепления рисунка в деталях. По мнению Миклашевской, этот отличающийся нежностью контурный рисунок, исполненный живой лёгкой линией, говорит об опыте Эривани. Все три рисунка-трафарета для росписи сохранились относительно хорошо, несмотря на то, что сделаны они с 40-х по 50-е годы XIX века.

На одном из сохранившихся трафаретов Эривани изобразил мужчину, играющего на кяманче и танцовщицу, аккомпанирующую ему, щёлкая пальцами.

Среди портретов, относящихся к раннему периоду творчества, наибольший интерес представляют работы «Мужчина с кинжалом», «Всадник», «Танцовщица» и «Дервиш». «Мужчина с кинжалом», вероятно, был предназначен для исполнения лубочной картинки. Согласно Миклашевской, в этом рисунке Эривани удалось придать всей фигуре довольно внушительный вид. Создают впечатление лубочных картинок схожестью характера рисунка, живописной манере и подбору сюжета, исполненные на стекле «Дервиш» и «Танцовщица».
 

Работы во дворце сардаров

 

Для реставрировавшегося дворца сардаров в Эривани Мирза Кадым Эривани написал 4 больших (1м×2м) портрета маслом, на которых изобразил шахов и сардаров (наместники шаха) в натуральную величину. Местом размещения портретов был второй ярус ниш большого зала дворца. Это портреты Фетх Али-шаха, Аббас-Мирзы, Хусейн-хана Гаджара и Рустам Зала. Подобных этим, согласно воспоминаниям родственников, существовало ещё четыре портрета с изображением вооруженных воинов (предполагается, что это были оставшиеся у художника варианты портретов сардаров), находившихся в комнате Мирза Кадыма. В семье художника такие рисунки называли «пехлеван» («богатырь»). Созданные масляными красками на холсте, они фактически являются первыми станковыми произведениями в азербайджанской живописи.

Эти портреты по манере близки к стилю иранской станковой живописи XIX века. Так, портрет Фетх Али-шаха, изображающий его сидящим на подушке, хотя и повторяет иконографический тип «Фетх Али-шаха, сидящего на ковре» раннего Каджарского периода, качество картины указывает на то, что он был сделан в 50-х годах XIX века годах для дворца сардаров в Эривани Мирза Кадымом Эривани. Рост профессионализма художника прослеживается при изучении его произведений, особенно в портретах сардаров, которые являлись для художника-самоучки, по словам Миклашевской, своего рода художественной школой.

 

 

Портрет Фетх Али-шаха

 

Портрет Хусейн-хана Гаджара

 

Портрет Рустам Зала

В Национальном музее искусств Азербайджана хранится портрет «Воина», изображённого в доспехах. Свидетельствуя о выработке определённой системы в работе Мирзы Кадыма Эривани, по мнению Миклашевской, этот рисунок по своему исполнению ещё полностью относится к ранним простым композициям художника. То есть прежде чем приступить к написанию большого портрета, Эривани создавал подготовительные рисунки. Сохранившиеся фотографии дворца сардаров в Эриване свидетельствуют, что портреты двух таких воинов были написаны на одной из стен главного зала дворца. Эти воины нарисованы Эривани, а хранящийся в азербайджанском музее рисунок – это эскиз^].

Большой рисунок с изображением Аббас Мирзы также представляет собой подготовительную работу для исполнения портретов сардаров. Эти портреты отражают успехи художника в области рисунка. В портрете Аббас Мирзы уже отчётливо просматривается желание Эривани к правдивому изображению в сравнении с «Воином», где полностью отсутствуют реалистические элементы в передаче живого человека. Стараясь передать особенность фактуры, Эривани выявляет светотенью не только рисунок каракуля, но и передаёт объёмистость папахи, надетой на голову, что делает заметным элементы реалистического изображения. Попытки передать объём самой фигуры менее удачны. Фигуру Аббас Мирзы Эривани нарисовал пропорционально, однако старые условные традиции ещё дают о себе знать. Более всего они проявились в рисунке ног. Руки же всегда оставались слабым местом в творчестве Эривани.

Портрет Аббас Мирзы свидетельствует о том, что Мирза Кадым Эривани уже в первых своих работах пытался дать психологическую характеристику портретируемого. Так, в портрете Аббас Мирзы передано смирение не только в выражении лица, но и в положении покорно сложенных рук. Смирение также передано в лёгком наклоне вперёд верхней части торса. Указанием на возросшее умение художника в рисунке являются описываемые элементы реалистического подхода к изображению человека. Это даёт возможность отнести написание этого портрета к концу работы художника в сардарском дворце.
 
Период зрелого творчества
 
Окончив работы во дворце сардаров, Эривани по большей части писал портреты акварелью и темперой, в том числе и по заказу. Третий период творчества художника охватывает примерно последние 15 лет его жизни, став самым плодотворным по количеству портретов (9 портретов: 6 – в Национальном музее искусств Азербайджана (композиция с двумя фигурами, портрет цесаревича Александра с женой, 2 женских портрета, портрет молодого человека и незаконченная работа «Роза и соловей»); зеркало-складень – в Эрмитаже, в Государственном музее искусств Грузии – женский портрет).

Наиболее ранними работами этого периода считаются композиция с двумя фигурами и женский портрет (Музей искусств Грузии), однако использованные в них мотивы повторяются в работе из Эрмитажа и женском портрете (Национальный музей искусств Азербайджана).

В портрете сидящей женщины передача объёма мутаки и складок юбки позволяют заметить элементы реализма. Старательно выполнено художником лицо женщины. Его моделирование исполнено еле заметным пунктиром розовато-коричневого и голубого тонов. Наполнение объёмом происходит путём нанесения полутона на бледно-розовый цвет. Нежные очертания губ, носа, бровей выразительный рисунок глаз — эти элементы придают, не лишенному портретного сходства лицу, привлекательность и живость. Эти решения, как отмечает Наталья Миклашевская, указывают на наблюдательность Эривани и его желании писать в реалистическом направлении.
 

Портрет сидящей женщины

В портрете сидящей женщинымолодого человекасунок узора ткани и цвет. Тщательная проработка голубого дона является результатом попытки создания светотени. Несмотря на то, что линейная перспектива отсутствует (пол изображён вертикально, а глубины интерьера нет), исполнение объёмов в перспективном сокращении в работе заметна.
 

Портрет молодого человека

Исполнение рисунка тирьмы в портрете Мах Талят из собрания Музея искусств Грузии тщательное, что характерно для подобного рода работ Эривани. Композиция и основное цветовое решение повторяет женский портрет, хранящийся в Национальном музее искусств Азербайджана, но на нём изображена другая женщина. Наталья Миклашевская отмечает и другие отличительные особенности каждого произведения. По словам искусствоведа, прежде всего это относится к индивидуальной характеристике лиц. На хранящемся в Баку портрете лицо женщины гораздо интереснее и выразительнее, чувствуется и разница в возрасте. В портрете из музея Грузии нижнее основание «шебеке» составлено из геометрического узора – шестиконечной звезды; в портрете же из Баку эта рама расчленена продольными полосами без орнаментации. Помимо этого, портрет из Национально музея искусств Азербайджана отличается некоторой усложнённостью в деталях композиции и большим разнообразием в цвете. В хранящемся в Баку портрете Миклашевская отмечает возросшее мастерство художника, что следует из моделировки лица нежными тонами, детальной прорисовки тирьмы и остальных орнаментальных украшений.
  

Портрет Мах Талят 
 
В семейном архиве после кончины Эривани хранилось более 100 его работ. Во время переезда в 1921 году жены старшего сына художника Фатьмы Xанум Кадымбековой (1873-1950) из Эривани в Баку произведения художника вместе с его библиотекой остались в Эривани. Вскоре стало известно об их пропаже. В Баку удалось привезти немного — более 20 портретов, эскизов и рисунков для вышивки и росписей, все эти работы были приобретены музея искусств им.Р.Мустафаева в 1939 году. В середине XX века было известно только о 23 подлинных работах Эривани, из которых 20 находятся в Азербайджанском государственном музее искусств им. Р. Мустафаева (Баку), две – в Государственном Эрмитаже (Санкт-Петербург) и одна – в Государственном музее искусств Грузии (Тбилиси).
В 1914 году в период полного разрушения дворца сардаров в Эривани, имевшиеся там портреты были сняты со стен и в настоящее время находятся в Государственном музее Грузии. Из-за отсутствия точных данных среди портретов, хранящихся в Государственном музее и Музее искусств Грузии, определить все портреты автором которых является Эривани сложно. Подлинность исполнения Эривани некоторых больших портретов подтверждаются рисунками и эскизами, а также фотографиями из альбома русского фотографа и ориенталиста Дмитирия Ермакова (альбом хранится в фондах Государственного музея Грузии), где представлены интерьеры дворца сардаров. На одном из них также имелась его собственная подпись. Эти портреты по манере близки к стилю иранской станковой живописи XIX века. Подтверждена подлинность исполнения Эривани портретов Фетх Али-шаха, Аббас-Мирзы, Хусейн-хана Гаджара и Рустам Зала. 

В 1947 году при ознакомлении в фондах Эрмитажа с иранскими лаками и лубками, Наталья Миклашевская обратила внимание на миниатюру на внутренней стороне зеркала-складня, которая была исполнена в стиле присущем Мирза Кадыму Эривани. Написание имени портретируемого под рисунком, курсивом на русском языке, было также характерным для Эривани. На верхнюю крышку футляра медальона была вкомпонована надпись на французском языке «A’dessinee tel Kadim Век» («Рисовал некий Кадым Бек»), что оправдало предположение об авторстве азербайджанского художника. Этот факт отвергал все сомнения в принадлежности работы Эривани. В Государственный Эрмитаж этот складень был отдан частным лицом в 1936 году.

Во время поездки в Тбилиси в 50-х годах XX века, Натальей Миклашевской в Государственном музее искусств Грузинской ССР была осмотрена коллекция восточных миниатюр. Среди миниатюр XIX века было обращено внимание на три рисунка, которые искусствоведом приписываются кисти Мирза Кадыма – это женский портрет и две совершенно одинаковые миниатюры «Цветы с птицей». В принадлежности женского портрета Эривани сомнений нет. Сохранилась лишь надпись с женским именем на персидском языке, вкомпонованная в маленькое «кетабэ» — «портрет Мах Талят», но при этом владельцем была уничтожена русская надпись и миниатюра была продана в музей как иранская. Эта миниатюра представляет собой женский портрет и значилась в музее как «портрет персиянки неизвестного иранского художника ХIХ века».

В коллекции из 20 работ Музея искусств Азербайджана находятся: шесть нарисованных красками портретов, один портрет, нарисованный тушью, два двойных портрета в красках, одна работа, на которой изображён всадник на фоне пейзажа и шесть рисунков-трафаретов; один рисунок, на котором изображён розовый куст с птичкой (этот рисунок составлен тушью сплошь из арабских надписей); две работы представляют собой живопись на стекле, а последняя – композиция цветов – представляет собой незаконченную акварель. В инвентарной книге музея искусств «Дервиш» ошибочно значился под названием «Мужчина». В Национальном музее искусств Азербайджана хранятся два рисунка («Воин» и «Аббас Мирза»), работы над которыми носили подготовительный характер перед выполнением Эривани портретов сардаров. В Государственном Эрмитаже хранится зеркало-складень. В Государственном же музее искусств Грузии хранится женский портрет (темпера). Помимо этого портрета кисти Мирза Кадыма Эривани приписываются также две идентичные миниатюры «Цветы с птицей» из этого музея.
 

Оценка и влияние творчества Эривани
 
В XIX веке художники перешли к портрету, комбинируя стилизованные рисунки и декоративные цвета с европейскими приёмами пространственной композиции и моделирования с целью создания ощущения объёмистости. В таких работах Мирзы Кадыма Эривани как «Портрет молодого человека», «Сидящая женщина» и «Портрет молодой женщины» смешаны высокая техника рисования и насыщенный цвет с мягким и лирическим исполнением.

В творчестве Эривани отчётливо проявлялись реалистические элементы – новые для азербайджанского искусства виды – станковая живопись и графика. Творчество художника свидетельствует о зарождении станковых форм в азербайджанском искусстве. Но некоторые его произведения, например хранящиеся сегодня в Баку, в Азербайджанском музее искусств им.Р.Мустафаева акварельные портреты сидящей женщины и молодого человека, которые он выполнил в середине XIX века, ещё крепко связаны с традициями восточной средневековой миниатюры. Наглядным примером могут служить шляпка и покрой платья «Танцовщицы», схожие с одеяниями женских персонажей в росписях дворца Шекинских ханов в Шеки (XVIII век). Это является свидетельством тесных связей Эривани с азербайджанским народным искусством. В сравнении с подобными изображениями в доме Шекинских ханов, представляющих собой персонажей поэм Низами Гянджеви, танцовщица Эривани выполнена, по словам искусствоведа Натальи Миклашевской, значительно жизненнее.

Художник выражал яркий интерес внешнему облику человека. Он изображал его не на условном плоскостном фоне, а в трёхмерном пространстве конкретного интерьера. Такое применение объёмно-пластической моделировки формы и передача сходства с моделью свидетельствовало о важном переломе, которое наметилось в азербайджанском искусстве нового времени, о преодолении в нём традиций условности и плоскостности изображения. В своих работах Эривани оттеняя лица и складки одежды, плоскость пола, обычно устланного коврами, изображал вертикально и без перспективы, а также прибегал к своеобразному приёму использования элемента «бута» в рисунке центрального поля. «Бута» у Эривани располагалась по диагонали одинаковыми рядами. Этим добивалось впечатление удаления горизонтальной плоскости. Но поскольку по величине бута одинаковы как на переднем плане, так и на заднем, Миклашевская называет это не перспективным удалением полос, а характером узора. А кайма ковра, которая имеет стилизованный растительный орнамент, изображается совершенно вертикально, что приводит к нарушению этой кажущейся перспективы. В этой области Эривани, по словам Миклашевской, не удалось отойти от условности средневековой миниатюры. Реалистических приёмов изображения нет даже в восточных миниатюрах позднейшего времени (конец ХIХ века), все плоскости, как правило, передавались вертикально, порой даже в обратной перспективе. Тем не менее мебель Мирза Кадым Эривани изображал в сравнительно правильном перспективном сокращении.
Живописные приёмы Мирза Кадыма Эривани разнообразны, они прослеживаются от тонких нежных красок в женских лицах и лепестках розы до плотных слоёв в одежде. Особенно в элементах драпировки и складках одежды художником используется свободный живописный мазок. Эривани, стремясь передать изображение реалистично, подчёркивает объём и фактуру материала. Хорошую же устойчивость краскам живописи Эривани придаёт, в основном, техника, которую художник выбирал – яичная темпера.

Мирза Кадыма Эривани являясь художником-орнаменталистом и портретистом XIX века, стал основоположником азербайджанской станковой живописи, творчество которого ознаменовало важный перелом в азербайджанском изобразительсном искусстве Нового времени.