Александр Хакимов
«ИЗ ПЛАВАНИЙ ДАЛЬНИХ ВЕРНУЛСЯ МОРЯК...»
Памяти Святослава Сахарнова
Повод для написания этой статьи выдался крайне печальный: из некролога в «Литературной газете» я узнал о кончине известного писателя, моряка и путешественника Святослава Сахарнова. Я знал его лично. Он опекал меня в самом начале моей творческой карьеры, и самый первый мой рассказ увидел свет в журнале, редактором которого был Сахарнов. Он не оставлял меня своим вниманием и после. Чего я не могу сказать о себе, увы. Но, отдавая дань памяти такого замечательного человека, я написал эту вот статью...
В «Реквиеме» знаменитого английского писателя и поэта Роберта Льюиса Стивенсона есть такие строки: «На камне моем вы напишете так: «Из плаваний дальних вернулся моряк, и охотник вернулся с холмов...». Думаю, именно такая эпитафия подошла бы Святославу Владимировичу Сахарнову, известному писателю, моряку, очень хорошему человеку, который ушел из жизни 23 сентября этого года. Я был лично знаком с ним. И он сыграл в моей жизни очень важную роль.
Святослав Сахарнов родился в 1923-м году, на Украине, в городе Бахмут. Родители его умерли, когда Слава был ещё малышом, и его воспитывала старшая сестра. В 1940-ом он поступает в Высшее военно-морское училище в Ленинграде, а год спустя, будучи курсантом 1 –го курса, уже участвует в боях на Ленинградском фронте. Потом он был эвакуирован по льду Ладожского озера (по знаменитой «Дороге жизни») и училище окончил уже в Баку, в 44-ом (позднее он напишет об этом времени множество рассказов). Потом он воевал под Новороссийском, на минном тральщике; был награжден орденом Красного знамени. И уже в самом конце Великой Отечественной войны воевал на Тихом океане, с японцами (позднее он опишет тот период своей жизни в романе «Камикадзе»). После войны служил там же, на Тихом океане, на торпедных катерах, пока его не отправили в Ленинград, в Морской институт. Святослав защитил диссертацию и получил степень кандидата военно-морских наук. Казалось бы, его ждет блестящая карьера флотского офицера, но...
...но Святослав очень хотел стать писателем. Именно во время учебы в Морском институте он начал писать свои первые рассказы и сказки. Они были посвящены морю, морякам, подводному миру и его обитателям. Сахарнову очень помог известнейший детский писатель, настоящий певец Природы, Виталий Бианки. И с 1954-го года Святослав Сахарнов становится профессиональным писателем. Он создает множество книг в самых разных жанрах (кстати, известный многим мультик «Девочка и дельфин» снят по его сценарию). Он участвует в экспедициях в Арктику, на Дальний Восток, в Индию и в Африку, на Кубу... В течение 15-ти лет он редактирует популярный детский журнал «Костер», издававшийся в Ленинграде...
И вот – такой замечательный человек ушел из жизни. Как жаль!
Подхожу к книжной полке, провожу пальцем по корешкам книг, которые мне когда-то подарил Святослав Владимирович – все с дарственными надписями. Вот «Крабишкин дом» – сказка для малышей. Вот «Подводные приключения» – для детей постарше. Вот «Слоны на асфальте» – книга о Танзании, адресованная как детям, так и взрослым. Документальная повесть «Остров водолазов». А это – «Лошадь над городом», чистой воды фантастика, точно не для детей... А вот пересказ индийского эпоса «Рамаяна» – годится для любого возраста... И «Леопард в скворечнике», сказка в духе Беккета... И «По морям вокруг Земли» – настоящая энциклопедия о морях и океанах, о кораблях, о морских обитателях, о географических открытиях (за эту книгу писатель был удостоен серебряной медали на Международной книжной выставке в Москве, и Первой премии на Международной книжной ярмарке в Болонье, и премии на фестивале в Братиславе)... И почему это Сахарнова считают детским писателем?
Наверное, потому, что его книги в первую очередь адресовались все-таки детям.
Сам я с его творчеством впервые познакомился вот при каких обстоятельствах. Как сейчас помню: я, восьмилетний, гуляю с отцом по весеннему Баку, залитому веселым солнцем... и вот в пассаже кинотеатра «Вятян», на лотке с детскими книжками, я обращаю внимание на одну книжку, красочнее остальных, и с весьма необычным названием – «Безногие головоногие» (автор – Св. Сахарнов). По моей настойчивой просьбе отец покупает ее. И я узнаю, что безногие головоногие – это осьминоги, а книжка повествует о приключениях молодого художника, откомандированного издательством на Дальний Восток (задача художника – зарисовать для будущей книги всяких морских тварей). Я читал эту интересную книжку, написанную живым языком и украшенную потрясающими цветными картинками... и думать не думал, что через каких-то два года судьба занесет меня на те самые, описанные в книжке, Курильские острова, и я своими глазами увижу всю эту удивительную морскую живность, осьминогов в том числе! И потом, уже взрослым, я еще раз побываю на Курилах и на Сахалине! И уж совсем не мог предположить тогда я, малец, что спустя двадцать лет сведу личное знакомство с автором этой книжки и дважды побываю у него в гостях! И он окажется тем самым человеком, который откроет мне путь в литературу...
Учась в нашем Азгосуниверситете на биолога, я тоже помышлял о литературной деятельности. Причем создавать намеревался научно-популярные и научно-художественные книжки о Природе, для детей и для взрослых. Пробовать начал еще в студенческие годы, но не закончил толком ни одного рассказа. Однако чувствовал, что писать я умею, надо лишь побольше практиковаться.
После окончания Университета я уже твердо решил стать писателем-натуралистом. Но мне решительно некуда было пристроить свои опусы. Стыдно сказать, но ни одному бакинскому печатному изданию они не были нужны. И тут меня осенило – пошлю какой-нибудь из рассказов в «Костер», Святославу Сахарнову! Я всегда был решительным малым, и не побоялся бы обратиться к совершенно незнакомому мне человеку и предложить ему свое творение! Но, прежде всего, надо было выбрать подходящий рассказ.
Я остановился на новелле «Морская змея». Этот случай в действительности произошел со мной на Сахалине. Жил я тогда в городе Невельске, на юге острова, и во время отлива любил часами бродить по обнажившемуся морскому дну, собирая в стеклянные банки морских звезд, крабов, улиток, морских ежей, актиний... Дома я подробно рассматривал их всех, зарисовывал в альбом, а потом отпускал обратно в море. И как-то раз у самой полосы прибоя я наткнулся на морскую змею – довольно редкую рептилию под названием «двуцветная пеламида». Я вполне мог поймать эту самую пеламиду, но дал ей возможность уйти. Почему? Я подумал, что живая морская змея в море выглядит куда лучше, чем мертвая – в банке с формалином, и решил не отнимать у этой твари жизнь. И потом, пеламид и так мало осталось в Природе, зачем же еще уменьшать их число? Наверное, я плохой биолог... А может, наоборот – хороший? Короче говоря, именно этот рассказ я и отправил по почте Святославу Владимировичу, ни на что особенно не надеясь. Каково же было мое изумление, когда вскоре я получил от Сахарнова письмо; в нем сообщалось, что мой рассказ прочитан, принят и будет напечатан в одном из осенних номеров «Костра»! И рассказ действительно вышел – в октябре 1987-го.
Это была моя самая первая в жизни публикация... Наверное, как и все начинающие авторы, удостоившиеся своей первой публикации, я долго не мог поверить в реальность случившегося. Это была какая-то неописуемая радость. Думаю, она вполне сравнима с радостью и гордостью мужчины, у которого родился первенец...
(Позднее одну из подаренных книг Святослав Владимирович подпишет так: «Александру Хакимову, который въехал в литературу верхом на морской змее!» И добавит, что больше всего его потрясла гуманистическая позиция автора – не хватать и убивать живое существо, хотя бы и в интересах науки, а оставить его на свободе...).
Между мной и Сахарновым завязалась оживленная переписка (я до сих пор храню в особой папке его письма). Он поощрил мои литературные занятия и попросил присылать новые рассказы. А дождливой осенью 1989-го года я прилетел в Ленинград – по служебной надобности, но, конечно же, стремился к встрече со Святославом Сахарновым. И он пригласил меня в гости.
Добираться до Святослава Владимировича пришлось троллейбусом по Новороссийскому шоссе. Шоссе это пронизало Парк лесотехнической академии – парк, который был, по сути, самым настоящим лесом. И в этом лесу стояли восьмиэтажные дома питерской творческой элиты.
Святослав Сахарнов жил в одном из таких домов, на седьмом этаже. Однокомнатная квартира с прихожей, санузлом, небольшой кухонькой и балконом. На уровне балкона покачивались верхушки могучих деревьев. Единственная комнатка, она же рабочий кабинет, уставлена была книжными шкафами, повсюду на полках красовались африканские статуэтки и прочие сувениры из разных уголков Земли, раковины, кораллы, на стене висел засушенный карибский омар с чудовищными клешнями. К слову сказать, многие подводные экспонаты этого домашнего музея Сахарнов добыл сам – он был превосходным дайвером. Были в кабинете письменный стол с пишущей машинкой и еще один стол, длинный и низкий, на котором громоздились кипы журналов «Костер» и какие-то гранки.
Писатель встретил меня очень тепло. Я вручил ему дары нашей земли – азербайджанский коньяк, крупные спелые гранаты и его книгу «Осьминоги за стеклом», переведенную на азербайджанский. Сахарнов очень обрадовался – оказывается, в отдельном шкафу он собирал издания своих книг на разных языках, а вот на азербайджанском языке ещё ни одной книжки у него не было. И еще я привез ему... лимон, самый большой, какой только смог найти на бакинском базаре. В этом презенте заключался особый смысл. У Сахарнова есть рассказ о том, как он летел в командировку на остров Беринга. Во время пересадки в Якутске Сахарнов купил единственный в буфете лимон – этот цитрус, по мысли писателя, должен был расположить к нему работающих на острове зоологов и облегчить знакомство с ними (лимон – лучшее средство от цинги). Вот и я прихватил с собой лимон, чтобы придать моему первому визиту оттенок оригинальности. Признаюсь, мой нехитрый трюк сработал: Святослав Сахарнов долго смеялся, и мы мгновенно нашли общий язык.
Потом мы пили чай на кухне (я привез с собой всякие азербайджанские сладости) и беседовали. О жизни, о Природе, о литературе, и, конечно же, о политике (в тот год Съезд народных депутатов был самым захватывающим и популярным телесериалом, общество было буквально пропитано политикой). Говорили мы и о Нагорном Карабахе. Святослав Владимирович очень сочувствовал нам – он-то знал, что такое война... Улыбаясь, совместно разрезали вышеупомянутый лимон...
Святослав Владимирович сказал мне, что я талантлив. Он порекомендовал мне писать и далее, совершенствовать стиль, искать свой, особый язык. Сам же он обещал помогать по мере сил – так, он назначил меня региональным корреспондентом «Костра» по Азербайджану. В разных республиках у журнала были такие корреспонденты, писавшие о природе своих краев; вот и мне предстояло рассказывать о природе Азербайджана... Его бы слова да Богу в уши!
Увы, всё сложилось не так, как мы думали. В ту пору практически у всех журналов Советского Союза начались серьёзные проблемы. Чуть ли не ежедневно дорожала бумага, поднимались в цене типографские услуги, частенько коллективы журналов оставались без заработной платы, а авторы – без гонораров. «Костёр» не избежал общей участи. Одно время он вообще был на грани закрытия, и спас его от этого Святослав Сахарнов, редактор. Однако дела все равно были плохи. Тем не менее я продолжал писать и совершенствоваться. И рассказы мои начали публиковаться в журналах Москвы, Свердловска, Алма-Аты...
Весной 1991-го, накануне развала Союза, я вновь побывал в Ленинграде. И еще раз посетил Святослава Владимировича. И мы снова пили чай и беседовали, и, как близкому человеку и доброму другу, писатель читал мне вслух отрывки из «Леопарда в скворечнике», время от времени стеснительно поглядывая на меня поверх очков. Позднее за эту сказку Сахарнов удостоится Почетного диплома Международного совета по детской книге. Еще он рассказывал мне о работе над новым своим романом, «Камикадзе». Такие вещи, повторяю, писатели поверяют лишь друзьям. Одну из своих книг Святослав Владимирович так и подписал: «Александру Хакимову, далёкому другу моему в далеком Баку, в городе моей юности...»
С той поры я больше с ним не встречался. Какое-то время мы с Сахарновым переписывались, потом переписка заглохла. Времена наступили сами знаете какие, да и над моей головой распахнулся мешок со всевозможными несчастьями... Лишь время от времени я узнавал из газет о новых книгах Святослава Владимировича (он, оказывается, написал роман «Сын лейтенанта Шмидта», шутливую пародию на Ильфа и Петрова, а также работал над историческим романом «Шляпа Императора», который, увы, так и остался неоконченным). И вот – известие о его кончине...
Он был не просто профессионал высочайшего класса. Подобных профессионалов не так уж и мало. Он был по-настоящему интеллигентным, участливым, деликатным человеком, готовым поддержать молодые таланты, а это встречалось и встречается крайне редко. Он был очень добрым и в книгах своих (прочитаете – убедитесь), и в жизни.
Признаюсь, последние недели я безостановочно казню себя. За то, что фактически забыл о Святославе Сахарнове, за то, что не писал ему, не звонил, не пытался связаться по Интернету или как-нибудь еще. Все откладывал – потом, потом... Мне следовало бы быть внимательнее к человеку, который помог мне стать писателем. Правда, я очень часто перечитывал его книги и давал их читать моим друзьям – может, это хоть в какой-то степени смягчит мою вину. И призываю всех вас – старайтесь не забывать своих благодетелей, будьте к ним повнимательнее!
В самом начале я говорил об эпитафии... Разумеется, моряку, писателю, путешественнику Святославу Сахарнову поставят надлежащий надгробный камень, и там будет надлежащая надпись. Но лично я хотел бы произнести традиционную, всем нам знакомую фразу: «Аллах ряхмят елясин!» Да упокоит его Аллах! Конечно, Святослав Сахарнов не был мусульманином, да и родился далеко отсюда. Однако он жил на нашей земле, обучался здесь морскому воинскому делу. Он дышал нашим воздухом, он пил нашу воду, он плавал по нашему морю. Он в немалой степени наш человек. Поэтому предлагаю всем, кто любит море, путешествия, приключения, сказки – почтить память Святослава Сахарнова, моряка и писателя.
Баку, 15 октября 2010 г.
Ну что тут еще скажешь?.. И корю себя, и казню, и долго еще буду корить и казнить... И ведь не являюсь я неблагодарной скотиной, это определенно, просто повседневная суета затягивает, как трясина, и забываешь черкнуть хотя бы пару строк своим истинным благодетелям... Хотя это ни меня, ни кого другого совершенно не оправдывает... Но, быть может, у меня есть иное оправдание – то, что я, выведенный на литературную тропу Святославом Владимировичем, продолжаю и продолжаю творить, никуда не сворачивая, и ничем не разочаровывая писателя, который когда-то поверил в мой талант?
В прекрасной сахарновской сказке для детей «Гак и Буртик в Стране бездельников», написанной почти полвека назад, есть такие строки: «Не забывайте: Труд и Победа – наш девиз!» Слова эти принадлежат мастерам. Так уж вышло, что их девиз стал и моим девизом. Труд и Победа. Труд и Победа, и никак иначе. Я крепко помню это, дорогой Святослав Владимирович.